"НОРД ОСТ"

Истинное положение дел заключается, однако, в том, что победить терроризм нельзя. То есть тактические победы, конечно, вполне возможны, но в стратегическом отношении терроризм является неизбежным элементом мирового порядка (или, точнее, мирового беспорядка) в XXI веке. И не исключено, что тараны пассажирскими самолетами небоскребов Международного торгового центра в Нью-Йорке, как и захват почти тысячи заложников во время представления мюзикла в Москве, где-нибудь в середине текущего столетия (после того, как террористы, наконец, доберутся до оружия массового поражения) покажутся в сущности лишь невинным прологом. Так, ужасы англо-бурской войны, разразившейся в самом начале ХХ века, померкли на фоне двух последовавших мировых войн.
Нации и национализм Подъем терроризма - это закономерная плата за глобализацию и становление 'информационного общества', которые породили в конце прошлого века кризис национального государства. Под 'национальным' в данном случае понимается государство, которое успешно внушает большинству своих подданных, что они составляют единый народ и что у них есть общее Отечество в пределах государственных границ. В истории человечества такая форма политической организации составляет скорее исключение, чем правило, и начала получать широкое распространение (и то пока только на европейском континенте) примерно лишь с XVI-XVIII вв. Вопреки встречающемуся еще даже среди специалистов заблуждению, не складывание наций привело тогда к образованию национальных государств, а наоборот - оформление централизованных государств в Европе породило национализм. Каждая монархия, укрепившись на определенной территории и защитив ее от других монархий, начинала проводить политику унификации, сводя на нет гигантское разнообразие различных регионов, с тем чтобы воспитать послушный, управляемый и, что особенно важно, одинаково мыслящий народ. Так рождались нации, способные вступить в битву за свою долю прибавочного продукта, производимого расползавшейся по планете капиталистической экономикой (системой международного разделения труда). Государства, которые опирались не на нации, а просто на массу подданных, рано или поздно не выдерживали конкуренции и гибли. Подобное, например, случилось с Османской, Российской и Австро-Венгерской империями после Первой мировой войны. Правда, в многонациональной России большевики, задействовав тоталитарные средства, сумели потом сконструировать коммунистический аналог нации - так называемую 'новую историческую общность, советский народ'. С тем, что они тоже 'советский народ', были вынуждены тогда смириться и чеченцы. Вторая половина ХХ столетия, казалось, знаменовала собой триумф приницпа национального государства. Подъем 'национально-освободительных движений', вдохновляемых идеей 'права наций на самоопределение', сформулированной еще в начале века вождем русской революции Лениным и американским президентом Вильсоном, привел к краху колониализма и образованию множества новых самостоятельных государств. В рамках же 'старых' капиталистических наций победила доктрина 'государства всеобщего благоденствия', согласно которой правительство обязано было гарантировать благополучие всех своих граждан. Посредством широких социальных программ классовый конфликт между трудом и капиталом на национальном уровне в странах Запада был тогда почти окончательно ликвидирован.
Причины кризиса Однако триумф обернулся поражением. Уже обусловленный повышением уровня жизни 'молодежный бунт' 60-х показал, что государство получило серьезные проблемы в воспитании подрастающего поколения в нужном для себя духе. В том же направлении действовало вызванное научно-технической революцией расширение сферы умственного труда. Первой жертвой наступающей эпохи 'информационных технологий' должна была стать 'новая историческая общность, совет-ский народ', чье единство было наиболее искусственным. Даже если б Советский Союз не надорвался в военно-экономическом соревновании с Западом, одно лишь развитие электронных средств массовой коммуникации, пробивающих все государственные границы, в ближайшей перспективе привело бы к развалу СССР. Тем более трудно представить себе успешное воспитание 'верных ленинцев' в условиях, когда октябрята, пионеры и комсомольцы имели бы доступ к Интернету, принтеру и ксероксу. Россия, унаследовавшая от исторического прошлого многонациональный состав своего населения, с трудом пытается раскрутить новый актуальный бренд - 'россияне'. Но не успешно. Когда Борис Ельцин сразу после президентских выборов 1996 года на встрече с помогавшей ему переизбраться 'общественностью' обратился к присутствующим с призывом, что теперь они должны помочь выработать новую национальную идею ('Нашу российскую национальную идею', - несколько раз повторил Ельцин для большей ясности), слова эти оказались не более чем сотрясением воздуха. Данные в тот момент оператором крупным планом глаза сидящих в зале - Хазанова, Макаревича, Кобзона и др. - не вспыхнули огоньком энтузиазма. Впрочем, серьезные проблемы в связи с поддержанием национальной идентичности сегодня начинают испытывать и процветающие страны Запада. Одной из главных причин такого положения вещей является массовая иммиграция из регионов, не принадлежащих к традиционной зоне западной цивилизации.
'Чужие' В странах Западной Европы доля иностранцев в общей численности населения уже 10 лет назад составляла от 5 до 15 %, а в рабочей силе - 10-25 %. Большую их часть составили выходцы из азиатских стран. В Англии - много выходцев из Индостана, в Германии - турков, а типичный француз в недалеком будущем станет обладателем курчавой шевелюры и выпуклых глаз, как у араба. В 'классической' стране иммигрантов - Соединенных Штатах - отказал 'плавильный котел', сплавлявший когда-то все национальности в единую американскую нацию. Миллионы быстро размножающихся на территории США латиноамериканцев и китайцев не собираются отказываться от родного языка. Так и не преодолена расовая обособленность белого и черного населения. По подсчетам специалистов, белое население в США в середине века окажется в меньшинстве. Национально-культурные и расовые различия на исконной территории западной цивилизации усиливаются религиозным разнообразием. Особенно активным сегодня оказался ислам, который в течение многих столетий выступал главным оппонентом христианству. В определенных ситуациях само существование 'чужого' (т.е. субъекта, чьи базовые ценности - представления о добре и зле, смысле жизни и сущности смерти - объективно отрицают и тем самым как бы 'уничтожают' ценности и внутренний мир другого субъекта) может послужить детонатором социального конфликта не в меньшей степени, чем самые острые экономические противоречия. Именно поэтому даже чисто экономический конфликт всегда стремится отлить себя в формы 'межкультурного' (идеологического) столкновения. Функция идеологии как раз и состоит в придании противоречиям меркантильного характера иное, более 'высокое' измерение; политическая борьба всегда ведется не только на земле, но и 'на небесах'. А пока лидер Запада - Соединенные Штаты - увлекались борьбой против диктаторов-националистов типа Милошевича и Саддама Хусейна, радикальный ислам (исламский фундаментализм) взял на себя функции главной 'антисистемной' идеологии, противостоящей мировому капитализму. Саддам Хусейн - это, в принципе, политик, делающий 'западный' выбор. Как когда-то Бисмарк объединил 'железом и кровью' Германию под главенством Пруссии, чтобы успешно бороться за место под солнцем для германской нации, так Хусейн, напав в 1991 году на Кувейт, по сути, стремился к созданию громадного регионального арабского государства, способного переиграть ситуацию в международной экономике в свою пользу. В отличие от него, Усама бен Ладен, организовавший Нью-Йорку '11 сентября', стремится не к созданию крупного национального государства, а к всемирному халифату, что является вызовом всему существующему мировому порядку, основанному на принципах западной цивилизации. 'Война цивилизаций', которую предрекал Сэмюэль Хантингтон, становится явью. И в этой войне нет и не будет линии фронта, потому что цивилизации сегодня могут соседствовать на территории одного города и даже одной улицы. Там, где есть трущобы, гетто и этноконфессиональные меньшинства, в условиях кризиса Большого Государства потенциально присутствуют очаги цивилизационного конфликта, а значит, и терроризма. Израиль уже полвека живет той жизнью, которая предстоит всему миру в двадцать первом столетии. Зато у нас не будет мировых войн.
Перспективы для России Трижды в истории 'бастионы' западного либерализма и гегемоны мирового капитализма - морские державы Англия и США - были вынуждены прибегать к помощи сухопутных армий нелиберальной и небуржуазной России для спасения основ капиталистической цивилизации - один раз в борьбе с имперской Францией (наполеоновские войны) и дважды - против германского Рейха (Первая и Вторая мировые). Сегодня совместная борьба с 'международным терроризмом' дает Москве шанс снова стать нужной Западу. США и Россия - это те самые 'два капитана', которые спасут мир.