Штурм Хельмовой Пади войсками Сарумана.Поскольку не отношу себя к поклонникам Толкиена и даже считаю, что недостатки фильма есть логическое продолжение особенностей текста английского писателя, - для более объективной оценки этого киношедевра я предпринял небольшой опрос мнения тех, кому книга нравится. Наиболее противоречивые отклики вызвали военные аспекты фильма. Красочные сцены с масштабными боевыми действиями, в которых принимают участие люди, орки, эльфы и онты, вызвали восторженную реакцию одних ценителей и критику других. С моей точки зрения, кроме сражений и стычек в трехчасовых 'Двух крепостях' действительно нет больше ничего стоящего (за исключением, пожалуй, чисто женских достоинств Лив Тайлер, которая даже в роли остроухой эльфийской принцессы осталась весьма хороша). Не считать же, в конце концов, достоинствами утомительный, как для персонажей, так и зрителя, бег главных героев по пересеченной местности, которому отводится добрая часть фильма. Или многочисленные пафосные сцены, в ходе которых положительные персонажи вполне в голливудском стиле принимают решения о самопожертвовании. Не хватает только развевающегося звездно-полосатого стяга. Критики фильма, напротив, отмечают, что одним из достоинств книги Толкиена, не нашедших отражения в киноверсии, является довольно умелая передача ощущения от того, как развертывается в рабочее состояние большая сложная военная машина. Один из более частных критических аргументов состоял в том, что атака рыцарской конницы имеет цель прорыва боевых порядков врага массой бронированных всадников. В кадрах же фильма создалось впечатление, что лошади оказались нужны двум тысячам всадников Рохана только для того, чтобы подвести воинов к месту боя. Мои собеседники были недовольны тем, что не увидели чего-то подобного лобовому столкновению мчащихся навстречу друг другу набитых пассажирами автобусов, на что можно было надеяться, учитывая высокое развитие компьютерных технологий. Со своей стороны, как добросовестный читатель первых трех томов классической 'Истории военного искусства' Ганса Дельбрука, отмечу, что прорыв рыцарской конницей глубоко эшелонированной массы дисциплинированной пехоты - дело довольно-таки проблематичное. Что касается рецензентов женского пола, то им, главным образом, запомнился голый смешной уродец Горлум. Видимо, последний, выполняя на протяжении всего фильма функции infan terrible политики Средиземья, будит в них вечные материнские инстинкты.