ВИРТУАЛЬНЫМ ПУТЕМ

Этим летом будет два года, как принята программа 'Электронная Удмуртия'. Подобно многим другим начинаниям она осталась благим намерением, не подкрепленным ни организационно, ни финансово. Пока нам предлагают гордиться только яйценоскостью кур и качеством водки 'Калашников'. Жизнь в республике будет теплиться лишь до тех пор, пока не закончится нефть. На век нынешней элиты ее, конечно, хватит, но ведь стоит подумать и о потомках. 'День' начинает серию публикаций, посвященных 'Электронной Удмуртии' - о возможной стратегии развития, которая при определенных условиях способна дать новый импульс экономическому развитию региона. Наш сегодняшний собеседник - Олег Вылегжанин, вице-президент российско-американской компании 'Центр Высоких Технологий', один из наиболее активных пропагандистов идей развития информационных технологий в республике.
- Олег Витальевич, сегодня программа 'Электронная Удмуртия' фактически мертва. Как Вы оцениваете нынешнюю ситуацию вокруг 'Электронной России' и ее республиканского аналога?
- На Удмуртию в этих вопросах сильно влияет состояние дел на федеральном уровне. Три года назад усилиями Германа Грефа взоры федеральных чиновников были привлечены к электронной проблематике. Результатом стало принятие программы 'Электронная Россия'. Хотя под ее реализацию были заложены значительные средства, финансировалась она по остаточному принципу. Потом бремя расходов решили перенести на местные бюджеты, хотя регионы, наоборот, видели в этой программе шанс получить федеральные деньги. Правда, наша республика ни разу ни на один конкурс даже заявок не прислала. Основная проблема 'Электронной России' - то, что ее составлением занимались чиновники. Это сказалось сразу. Практически все выделенные деньги потратили на покупку техники по принципу 'все самое крутое и новое'. При реализации бизнес-проектов делается по-другому. В отличие от чиновников, бизнесмены покупают технику не вообще, а под конкретные решения. Для игры в пасьянс и просмотра текстовых файлов не нужен навороченный компьютер. Закупка техники сама по себе никаких задач не решает. Лишь на второй год реализации 'Электронной России' чиновники начали это понимать и стали переманивать к себе людей из бизнеса. А 'Электронная Удмуртия' - ухудшенная копия федеральной программы. Помню, собрали специалистов, просили высказать пожелания и предложения. Потом назвали 14 человек, которые никакого отношения к обсуждению не имели, и поручили им написать программу. Соответственно и получили. Наши предложения были полностью проигнорированы. Как на федеральном, так и на местном уровне сразу проявилась основная проблема программы. Никто не понял, что получится в результате ее реализации. Был комплекс мер: по развитию электронной торговли, интернет-представительств органов власти и т.п. Но до сих пор остается неясным, что должно получиться в итоге.
- На мой взгляд, одним из отличий 'Электронной России' от 'Электронной Удмуртии' является уровень понимания проблемы чиновниками верхнего эшелона власти. Так ли это? Если на федеральном уровне есть активные 'идейные' сторонники этой программы, то у нас ею занимаются люди, которым она в тягость.
- Да, 'Электронной Удмуртией' никто не занимался и не занимается. Ее приняли и забыли. В первые годы программу формально курировал вице-премьер Виктор Савельев. Однако я ни разу не слышал, чтобы от него исходила хоть какая-то инициатива по ее реализации. Сейчас, судя по всему, это направление перейдет в ведение Валерия Богатырева.
- Итак, ситуация с программой 'Электронная Удмуртия' вполне понятна и печальна...
- Почему же печальна?
- Обещали подарить телевизор, а всучили ящик с надписью 'Денег нет'.
- Тем не менее реальный результат от 'Электронной Удмуртии' все же есть. Во-первых, на сегодняшний день уже можно говорить с государственной властью об информационных технологиях. Два года назад представить себе такую беседу было абсолютно невозможно. Во-вторых, наше правительство тоже стало привлекать к работе людей из IT-бизнеса. Я, например, включен в рабочую группу по формированию раздела 'Информатизация' в Стратегии социально-экономического развития Удмуртии. В этой работе я для себя лично вижу шанс повлиять на происходящее.
- И все же в существующем виде 'Электронная Удмуртия' явно нежизнеспособна.
- Мне было сказано, что программа будет пересмотрена. Я надеюсь принять в этом участие и привлечь действительно нужных для того людей. Есть два направления для развития 'электронной' темы. Первое - это информатизация органов власти. Это нужно для стимулирования соответствующих процессов в малом и среднем бизнесе. Уровень информатизации в них очень низок. Ничего не изменится, пока не будет создана ситуация, когда для бизнеса решать задачи взаимодействия с органами власти станет легче посредством информационных технологий, чем традиционным путем. Информатизация бизнеса приведет к его серьезным изменениям. В нем станет значительно меньше бардака и больше прозрачности. Появится возможность сократить издержки. Информатизация органов власти неизбежно влияет на ускорение информатизации бизнеса. Это внутренняя задача, но есть еще и внешняя. Венгрия была ничем не лучше Удмуртии. Тем не менее в настоящее время половина ее налогов поступает от IT-компаний. Новая 'Электронная Удмуртия' - это шанс для республики попытаться реализовать сценарий, подобный венгерскому.
- Что должно лежать в его основе?
- Аутсоринг. Это такой своеобразный экспорт интеллектуальных услуг. Прибыль он может приносить не меньшую, чем продажа нефти, металла или оружия. Причем здесь нет 'утечки мозгов'. Человек остается в России, Удмуртии. Растит детей, тратит заработанные деньги. Правда, нам уже не протолкнуться среди китайцев, индийцев и венгров на ряд сегментов этого рынка. Интерес со стороны западных компаний к нам есть, но он не находит поддержки на уровне региональных властей. А ведь экспорт продукции интеллектуального труда более перспективен и выгоден, чем вывоз сырья. Надо сказать, что эта идея заинтересовала Валерия Богатырева во время моей первой встречи с ним.
- Нет ощущения, что мы уже опоздали?
- Мы очень сильно опоздали. Но у нас потенциал не меньше, чем в Китае, Индии или той же Венгрии.
- Не тешим ли мы себя мифом, что после десятилетия разрухи в средней и высшей школе у нас все еще качественное образование?
- Качество нашего образования - это не миф. Хотя высшая школа за последние годы понесла колоссальные потери. Например, практически отсутствует слой ученых в возрасте от 30 до 40 лет. Но если получить определенную поддержку на государственном уровне, собрать те кадры, которые еще остались, то восстановить былой потенциал еще можно. Если ничего не делать, то лет через пять, боюсь, уже будет бесполезно что-либо предпринимать.
- Каков процент владения компьютерами в республиканской элите?
- Цифра, близкая к нулю. Трудно просить что-то у людей, которые не понимают, о чем идет речь... Когда я был на 10-летии торгово-промышленной палаты Казани, то Шаймиев так при нас сформулировал задачу для Татарстана: с каждого квадратного метра территории республики должна быть возможность позвонить с мобильного телефона и выйти в Интернет. Они сейчас прокладывают оптоволоконные линии практически по всему Татарстану. В Удмуртии об этом даже речи нет.
- Допустим, республиканские власти решат привлечь людей из бизнеса к 'Электронной Удмуртии'. Готовы ли Вы оставить свою достаточно успешную фирму и пойти на госслужбу?
- Недавно хотели создать управление по информатизации. Потом оставили все как есть. Я готов работать над стратегическими вопросами 'Электронной Удмуртии', но одного моего согласия и желания для этого мало.
- Вы, пожалуй, единственный, кто пытается заинтересовать власть не частными проектами, а развитием информационных технологий в целом. Судя по всему, Вы пока не собираетесь уезжать из Удмуртии, хотя большинство специалистов Вашего уровня республику покинуло уже давно. Почему Вы остаетесь?
- Две недели назад я отверг предложение о переносе своего бизнеса в Москву. Я очень надеюсь, что в течение этого года отношение к 'Электронной Удмуртии' радикально изменится. В частности, я очень рассчитываю на Богатырева, на то, что его административного ресурса достаточно, чтобы сдвинуть проблему с места. Возможно, удастся преодолеть разобщенность местного IT-сообщества. Это необходимо, если мы хотим, чтобы у IT-бизнеса было будущее здесь, чтобы не таскаться со своими семьями по стране, не начинать все фактически заново в Москве или еще где-то... На Западе прибыльность бизнеса, связанного с информационными технологиями, сопоставима с добычей нефти. Я верю, что со временем так будет не только в России, но и в Удмуртии.