фото Для корреспондента «Д» эта пресс-конференция оказалась недоступной. В среду начальник пресс-службы удмуртского УФСИН Наталья Темеева в телефонном разговоре на просьбу аккредитовать меня на предстоящем мероприятии предложила написать письменную заявку на имя начальника управления. Сделать это г-жа Темеева предложила «в соответствии с законодательством» и в течение 7 (семи!) дней ожидать, когда генерал наложит на заявку свою резолюцию. Пресс-конференция Желудова при этом должна была состояться на другой день… Наталья Темеева клятвенно заверила меня, что никакого запрета на допуск представителя газеты «День» в УФСИН нет, и всё дело в «соблюдении законодательства». Через несколько часов Наталья Темеева с грустью сообщила мне, что генерал смотрел почту только утром, а потом уехал и вряд ли будет вечером. А без его визы, ну, никак нельзя. Точно так же «продинамили» службисты УФСИНа ижевского представителя общероссийского движения «За права человека» Ларису Фефилову, за которую ратовал московский офис – запрос об аккредитации не помог, ей тоже отказали. У меня нет сомнения, что таким образом ведомство «отсекает» нежелательных лиц, которыми там недовольны, – и «День», и представитель общероссийского движения «За права человека»Лариса Фефилова не раз критиковали порядки в удмуртских колониях и предавали гласности ужасающие подробности «трудовых будней» удмуртских тюрем. В начале октября в «Д» (№ 39) была опубликована информация под заголовком «По морде для профилактики», где сообщалось, что, по сведениям, полученным Ларисой Фефиловой от защитников и родственников людей, находящихся под следствием, в удмуртских СИЗО идет усиленная подготовка к приезду комиссии. «Подготовка» выражалась в ужесточении режима содержания с целью запугать обитателей СИЗО до полного повиновения. Чего, собственно говоря, тюремщики и добились. Как сообщил полковник Кошкин в ходе четверговой пресс-конференции, работой управления в целом комиссия осталась довольна на 95 процентов. Что вошло в 5 «недовольных» процентов, он не сказал, а из присутствующих журналистов никого это и не интересовало. Не для того их туда звали и пустили, чтобы выслушивать от них нелицеприятные вопросы. По моей просьбе всё та же Наталья Темеева направила мне на электронный адрес «продукт» своего отдела - пресс-релиз «Итоги контрольной проверки в удмуртских исправительных колониях», откуда я почерпнула сведения о том, что в прошлом году отбывали наказание 11 тысяч заключенных, а нынче их уже более 13 тысяч человек. В телевизионных сюжетах, вышедших в эфир после пресс-конференции, полковник Кошкин называет произошедший рост на профессиональном сленге «перелимит», а генерал-майор Желудов поясняет, что из-за этого «перелимита» не хватает коек и тумбочек. Зато комиссия отметила, написано в пресс-релизе, совершенствование охранной системы и пропускного режима, повышение эффективности оперативной работы (что это такое, кстати говоря, не поясняется). Итак, численность сидящих за решеткой растет, а их состав молодеет. Это общероссийская тенденция. Реформируется производственный сектор – создаются центры трудовой адаптации осужденных. Реализуется целевая региональная программа трудовой занятости. На развитие швейного производства и лесопереработку направлено 730 тыс. рублей, до конца года должны подойти еще 270 тыс. рублей. Итого один миллион. В пресс-релизе есть даже намек на специфический юмор: «… молодеющий состав спецконтингента все реже оказывается владеющим каким-либо ремеслом, кроме «окаянного». Надо полагать, речь идет о воровском промысле или иной преступной деятельности. «Отметили проверяющие медико-социальную обеспеченность и санитарное благополучие осужденных, обвиняемых, подозреваемых. Практически все учреждения УИС Удмуртии имеют лицензию на медицинскую деятельность». Вывод: «Исходя из скрупулезного анализа всех аспектов деятельности исправительных колоний и следственных изоляторов Удмуртии за отчетный период комиссия <…> признала работу пенитенциарного ведомства Удмуртии успешной». Кто бы сомневался. Ведь не за тем сюда приезжал полковник Кошкин, чтобы ознакомиться с жалобами на побои отбывающих наказание в Ягуле или подсчитать количество проглоченных «ежей» и других фактов умышленного причинения заключенными вреда своему здоровью, чтобы вырваться на зону, откуда можно хотя бы отправить жалобу. В эфире ТК «Арсенал» 18 октября генерал-майор Желудов произнес прямо-таки вещие слова: «Замалчивать глупо… Уши не закроешь, рта не заклеишь… Замалчивание порождает слухи, пересуды». Сказано не в бровь, а в глаз! Как бы ни усердствовали подчиненные генерала Желудова, правда о порядках, царящих в подведомственных ему учреждениях, имеющих наиболее одиозную репутацию, всё равно просачивается на волю. Известно, что не всех смогли «сломать», есть сопротивление, идут суды. Любопытно, что нынешний всплеск публичной активности удмуртского УФСИНа пришелся опять-таки на рубеж октября – ноября. Почти ровно год назад пресс-служба провела «день открытых дверей» в Ягуле после нашей публикации о «пыточной тюрьме». После того «журналистского десанта» в эфире ТК «Новый регион» прошел сюжет, где з/к Андрей Мищихин говорит о зверских избиениях, о наказаниях ни за что, об издевательствах. Короткое время спустя тот же Мищихин на том же телеканале делает «признание», что был наказан правильно, потому что нарушал режим. Когда Лариса Фефилова попыталась расследовать, как появилась эта вторая видеозапись, то оказалось, что телекомпания получила… готовый смонтированный видеосюжет, а Андрей Мищихин объяснил ей, почему он это сказал на камеру – ему пригрозили за «непослушание» «опустить» его сокамерников. Рисковать своим здоровьем и даже жизнью он был готов, но не другими товарищами по несчастью. Лариса Фефилова сейчас в Москве, где она будет участвовать в общероссийской конференции правозащитников. Она представит на ней материалы и документы, которые куда больше скажут о пенитенциарной системе Удмуртии, чем прозвучало на той пресс-конференции, куда нас не пустили. Замалчивать, действительно, глупо.
В ожидании приговора
Сегодня, возможно, будет оглашен приговор в отношении Александра Овчинникова, хотя в этом приходится сомневаться.
В понедельник, 22 октября, судья Октябрьского суда Наиль Загидуллин выслушал последнее слово подсудимого, в котором бывший нацбол подробно разобрал все натяжки и противоречия, которые есть в двух томах его уголовного дела. Его 27-минутное выступление судья прервал лишь однажды, когда Александр углубился в лингвистический анализ термина «революция». Судья попросил подсудимого держаться ближе к делу. Однако сам Овчинников считает смысл этого слова к делу относящимся, поскольку именно призыв к революции (в том числе) инкриминирует ему следствие как проявление экстремизма. Но всегда ли революция подразумевает насильственное свержение власти? Словари и энциклопедии этого не подтвердили. Кроме того, Овчинников сформулировал все претензии к следствию, оснастив их ссылками на соответствующие статьи законов. После произнесения последнего слова подсудимого судья удалился в совещательную комнату для вынесения приговора, назначив дату его оглашения – среда, 23 октября, «часов в 9-10»… В среду Овчинников с несколькими близкими родственниками был в суде в 9 утра. Около десяти собравшимся сообщили, что оглашение переносится на 16 часов того же дня. Пришедшим к назначенному часу пришлось снова ждать около часа, после чего секретарь снова объявила о новом переносе оглашения – на четверг, на 10 часов утра. Однако в повестке, врученной находящемуся под подпиской о невыезде Овчинникову, значилось время 9 часов. На мой вопрос, адресованный секретарю, почему возникло такое расхождение, внятного ответа я не получила. Притом что в расписании на четверг и 9, и 10 часов уже были расписаны под другие процессы. Ни прокурора, ни сотрудников УФСБ в среду у зала заседаний не наблюдалось – значит, можно сделать вывод, они были в курсе переносов процедуры оглашения, и могли зря не ходить туда-сюда. Складывается впечатление, что с приговором что-то неладно.