КАК НАМ ПОКАЗАЛИ «КУЗЬКИНУ МАТЬ»

«Мы подошли на Октябрьскую площадь, где было место сбора митингующих, где-то после 15 часов, то есть за час до назначенного времени старта колонны.

В этот момент народу там было очень мало, отдельные группы стояли там и тут. Ощущалась растерянность в ожидании малой численности участников. Но перед тремя часами численность выросла внезапно настолько, что Октябрьская площадь оказалась заполнена до отказа. Множество флагов «Солидарности», КПРФ, «Справедливой России». Транспаранты, лозунги. К началу шествия, к 16 часам, я думаю, там было не менее 10 тысяч человек. Сергей Удальцов возглавил левую часть колонны, Алексей Навальный - правую. К Болотной площади шли с очень хорошим, радостным настроем. Выкрикивали антипутинские «кричалки», пели песни. Шествие сопровождал настоящий духовой оркестр. А во время ожидания выхода многие участники играли на гитарах через усиливающую аппаратуру. Никто ничего плохого не ожидал. Люди были настроены празднично и мирно. Это было видно и по тому, что многие были нарядно одеты, пришли семьями, были и дети, и пожилые люди.

Неожиданности начались при подходе к Болотной площади. Там есть такая развилка, откуда (налево) можно было пойти к Кремлю, а направо, через Обводной канал, - дорога к Болотной площади. Тут мы увидели, что Болотная практически полностью заполнена людьми. А нам, подошедшим, чтобы присоединиться к собравшимся, надо было пройти через рамки металлоискателей. И вот здесь возник сначала сильный «затор», а потом просто перестали пропускать, мотивируя тем, что превышена численность участников.

Вот тогда Удальцов и Навальный объявили сидячую забастовку. К тому моменту я, благодаря тому, что был в голове колонны, лавируя среди толпы, сумел пробраться на ту часть Болотной, где находилась сцена. До того как началась «острая фаза», успел послушать выступление группы «Рабфак», авторов песни «Наш дурдом голосует за Путина». И тут со сцены ведущая вдруг объявляет, что оставшихся с Якиманки на Болотную не пропускают, она призвала присоединиться к Удальцову с Навальным, объявившим на той стороне сидячую забастовку. И тогда толпа колыхнулась в обратную от сцены сторону, то есть туда, откуда должно было прийти шествие.

Расстановка сил на этом «пятачке»-перекрёстке сложилась такая: цепи ОМОНа не пускали подошедших с Якиманки к тем, кто уже был на Болотной; нас с Болотной не пускали к подошедшим; а проход на Кремль был абсолютно наглухо перекрыт мощной чёрной «стеной» из бойцов ОМОНа в полной экипировке. Это было действительно устрашающее зрелище! Так что всё «побоище» произошло на двух «фронтах».

Активная фаза началась тогда, когда, возмущённые тем, что народ не пропускают, митингующие по понятным причинам начали обзывать полицейских фашистами, кричать им «позор!». Я убеждён, что у властей был план сознательного обострения ситуации, чтобы получить «карт-бланш» на применение силы. Эта уверенность подтверждена тем, как чётко, оперативно действовали «космонавты». Это никак не были спонтанные, хаотичные действия. Тем более над нами всё время барражировал вертолёт с полицейской окраской, откуда, по-видимому, давались указания силовикам, куда направлять удары. Методика была такая: они выдвигаются в толпу несколькими колоннами, выстроившись по одному.

С помощью такого приёма расчленяется монолитно стоящая толпа и тут же выхватываются те, кто активнее, или те, кто просто первым попал под руку. В самом начале был момент, когда митингующие, стоявшие в первых рядах напротив ОМОНа, использовали металлические заграждения против наступавших бойцов, не пропуская их в толпу. Тогда в ход пошли баллоны со слезоточивым газом. Это неправда, что газ распыляли сами участники. Все полицейские имели сбоку притороченные баллоны с газом. Это не маленькие баллончики с «черёмухой», а внушительных размеров баллоны вроде огнетушителей, которые висят в офисах. В снаряжении бойцов также были и противогазы. У нас, разумеется, ни того ни другого не было. Так вот, распыляя газ, ОМОН отгонял людей от заграждений и пробивался в толпу, где начиналось самое страшное.

Мне никогда прежде не приходилось видеть такого озверения, с каким набрасывались полицейские на мирных граждан. Они со всей силы колотили направо и налево резиновыми дубинками, а выхваченных (никто уж не смотрел, активист это или нет!) тащили так, что головы бились об асфальт. Причем не обращали никакого внимания ни на пол, ни на возраст. Был момент «затишья», когда к ограждению подошла женщина лет пятидесяти и, обнажив руки до плеч, со слезами риторически спрашивала военных - за что?! Все руки были в кровоподтёках от ударов дубинкой.

В один из таких «налётов» ОМОНа на толпу зацепили и меня, схватили за рубашку, но мне удалось вырваться, оставив в руках «космонавта» половину рубахи. Замечу, что митингующие вели себя во время этих нападений очень достойно, сплочённо: первые стояли, тесно сцепившись руками, стоявшие сзади тоже «уплотняли» эту цепь, положив руки на плечи стоящих впереди.

Во время «прорыва», как могли, отбивали уже схваченных. Так что нам с Владимиром Николаевичем Фефиловым повезло - мы ни полицейской дубинки не попробовали, ни в автозаке не посидели. Хотя это становится сейчас «модным» и своего рода является показателем активного сопротивления режиму.

Я наблюдал с довольно близкого расстояния, как полицейские «балагурили» между собой в промежутке между «атаками» - они общались весело и беззаботно, не считали, по всей видимости, что творят что-то из ряда вон выходящее…

Пик событий пришёлся по времени где-то часов на семь вечера. А к половине восьмого многие с тревогой смотрели на часы - заканчивалось официально отведённое для митинга время, а лидеры призвали своих сторонников оставаться на Болотной как можно дольше, в идеале до самой инаугурации, назначенной на полдень следующего дня. Понимали это и власти.

После 19.30 полиция начала через мегафоны призывать людей расходиться, и в то же время цепями ОМОН выдавливал митингующих в боковые улицы и к станциям метро, попутно насильно выволакивая людей из кафе и ресторанов.

Мы покинули Болотную уже затемно. Не имея вариантов, где переночевать, решили искать гостиницу. Но тут к нам, заметив мою порванную рубаху, подошли москвичи. Разговорились. Оказалось, учительская семья, тоже были на митинге. Интересно, что при московских учительских зарплатах в 50-60 тысяч рублей, по словам наших новых знакомых, многие учителя всё же выходят на акции протеста, не боясь потерять работу.

Выходят вместе со своими бывшими и нынешними учениками-старшеклассниками. Нас и ещё двоих питерцев эти люди пригласили переночевать, уложили на полу в своей 1-комнатной квартире. Кстати, это очень чувствовалось в атмосфере акции - доброе отношение, солидарность, мы были как люди одной «группы крови». А причину, по которой вроде бы благополучные (с точки зрения провинциалов) москвичи протестуют против режима Путина, они объяснили так: надоело круглосуточное враньё!

С другой стороны, я считаю, что провинция ведёт себя «тихо» ещё и потому, что самый активный «элемент» - талантливая молодёжь, не имея возможности самореализоваться, уезжает как раз в Москву и Питер. И по детям своих знакомых я точно знаю, что там они выходят на улицу вместе с оппозицией.

В понедельник утром мы с Владимиром Николаевичем успели ещё поучаствовать в акции на бульварном кольце «Белая лента». Там тоже собрались тысячи человек. Собственно, это были те, кого ОМОН вытеснял из центра Москвы сначала к бульварам, а ближе к инаугурации и дальше, за бульварное кольцо. Центр столицы был «зачищен» начисто. Я свидетель того, как здешним жителям строго-настрого запрещали не только выходить из дома в эти часы, но даже выглядывать в окна - мол, «снайперы будут стрелять без предупреждения». А вытесняя народ за кольцо бульваров, никто не смотрел прописку, всех - и москвичей, и иногородних - выталкивали подальше.

Самое яркое впечатление? Пожалуй, вот это огромное людское море, без конца и без края. Чувство единения со всеми. Общность и правота нашей цели. Это колоссальная энергия!»