УЩЕРБ НА 200 ЛЕТ ВПЕРЁД – АВАНСОМ

В позапрошлый понедельник, 13 августа, редакция «Д» обратилась в Министерство природных ресурсов УР за разъяснениями насчёт предстоящего берегоукрепления Ижевского пруда в районе парка им. Кирова и городского пляжа. Напомним, «реконструкция набережной» на этом участке – а на самом деле строительство новой набережной вместо кромки соснового бора – начинается со дня на день. За 413 млн рублей челябинский подрядчик ЗАО «Уралмостострой» срежет живописный обрыв и расширит берег на 20-27 метров, заключив его в бетонные стены. По официальной версии, это необходимо, чтобы берег перестал сползать в воду, нанося Ижевску прямой экологический и экономический ущерб.

К чиновникам возникло три основных вопроса – по замыслу, по проекту и по его реализации. Зачем начинать берегоукрепление именно сейчас и кончились ли в Ижевске остальные проблемы, требующие финансирования? Если берегоукрепление – неизбежность, то обязательно ли тратить на него полмиллиарда рублей? Наконец, каковы риски воровства при строительстве, учитывая, что в удмуртской реальности это первое, что приходит на ум?

Руководство Минприроды УР внимательно отнеслось к нашему запросу и предоставило множество документов, по которым можно проследить всю захватывающую предысторию этой стройки.

1763 - 1992: берег стоит и никому не мешает

Начало интенсивного техногенного преобразования окрестностей реки Иж приходится на вторую половину XVIII столетия. В 1763 году для нужд Ижевского железоделательного завода построили плотину, и с разливом вод Ижевского пруда началось ускоренное разрушение берега в районе сегодняшнего парка им. Кирова, которое теперь – спустя 250 лет – правительство Удмуртии решило прекратить. Сила водной эрозии складывалась из уровня воды, который за это время был поднят почти на 3 метра, и воздействия волн, которое из-за преобладающих юго-западных ветров было здесь разрушительнее, чем где-либо ещё.

Согласно данным ОАО «Институт «Удмуртгипроводхоз», которое в 2006 году выполнило по заказу Минприроды УР расчёт экономических потерь от этого процесса, с 1763-го по 2000-е годы «глубина переработки» берега в районе парка им. Кирова составила от 40 до 120 метров на разных участках, то есть береговая линия отодвигалась на 15 - 50 сантиметров в год. Так возник знакомый каждому жителю Ижевска обрыв, поросший соснами. В нижней его части оползни вскрыли красноцветные отложения верхнепермского периода, которые пролежали там нетронутыми 250 миллионов лет и лежали бы ещё столько же, не будь Ижевского посёлка.

Разрушение берега происходило, но было ли оно проблемой? Известно, что в районе плотины, монумента Дружбы народов и морского клуба электромеханического завода берегоукрепление было выполнено ещё в 50-е годы прошлого века, но в этой части пруда, прилегающей к центральным районам Ижевска, было (и есть) множество зданий, сооружений и коммуникаций, которые требовалось защитить. А вот надо ли в лесу, естественной рекреационной зоне, строить бетонные барьеры и насыпи? Двадцать лет назад чиновники Ижевска решили – надо.

1992 - 2006: истоки эпических «реконструкций»

На заре девяностых в Удмуртии ещё не было ни «президентских строек», ни президента, зато проекты «реконструкции набережной» уже появились. В ноябре 1992 года исполком Ижевского горсовета заказал институту «Удмуртгипроводхоз» обследование береговой линии Ижевского пруда в городской черте. В ответном докладе главного инженера института Владимира Своекошина берег пруда был поделен на несколько зон, каждой из которых приписывался свой набор угроз и «болезней». Минприроды УР до сих пор хранит копии этих документов – интересно сравнить, что тогда считалось проблемой и что успели сделать за прошедшие два десятилетия.

Самым коротким в 1992 году получился анализ участка берега от посёлка Вараксино до моста на бывший ижмашевский комплекс МСК-14. Специалисты «Удмуртгипроводхоза» охарактеризовали его полным отсутствием берегоукрепления и заболачиванием запертых поверхностных вод. «Главной проблемой этой зоны является наличие шлакоотвалов металлургического завода, - отмечено в докладе. – Без ликвидации шлакоотвалов говорить об улучшении экологического состояния невозможно». Прошло двадцать лет, шлакоотвалы «Ижстали» на месте, конструктивный диалог металлургов с властями продолжается который год. Дамба-«замок» вокруг горы промышленных отходов давно запроектирована, но не построена – денег нет. Зато рядом стоит другая дамба, насыпанная в середине 2000-х по остаточному принципу: надо было куда-то девать землю, поднятую в результате пробного углубления и очистки дна земснарядом.

Меньше всего претензий возникло к участку от МСК-14 до плотины. Здесь относительно свеж был результат недавнего берегоукрепления, и властям рекомендовали лишь устранить последствия некачественных работ и постоянно контролировать сохранность бетонных сооружений.

Вся восточная часть береговой линии, от плотины до монумента и далее до речки Подборенки и морского клуба ИЭМЗ, по мнению «Удмуртгипроводхоза», в 1992 году требовала лишь «локальных ремонтных работ силами организаций, обслуживающих эти участки». «Особое внимание следует уделить выходам родниковых вод, - отметили эксперты. – На всём протяжении имеются неорганизованные выходы родников в виде мочажин, не имеющих водоотводных устройств, что приводит к заболачиванию… Это наблюдается на участке «Пристань – Индустриальный техникум».

Что было дальше, мы знаем: на берегоукрепление и реконструкцию этой части набережной под контролем Президента УР Александра Волкова потратили более 1 млрд рублей, правда, сосредоточившись не на дренаже, а на «Ницце». После этого именно за зданием Ижевского индустриального техникума в первый же год эксплуатации новой набережной произошёл эффектный обвал, а в 2012 году значительный резонанс вызвали многочисленные провалы и деформации на асфальтовых дорожках и брусчатом покрытии. То есть при беспрецедентных затратах проблема водоотведения, судя по всему, так и не была окончательно решена, хотя в Минприроды УР с этим и не согласны.

Самую же тревожную оценку в докладе 1992 года получил наш обрыв с соснами. «В наиболее неблагоприятных условиях по состоянию береговой линии находится участок пруда в районе парка им. Кирова, - заявили специалисты «Удмуртгипроводхоза». – Этот участок постоянно подвергается ветровой и волновой эрозии, так как расположен перпендикулярно преобладающему направлению ветров… Он требует немедленного решения вопроса по креплению и может быть рекомендован как первоочередной для проведения проектно-изыскательских работ».

Конечно, не в интересах института было бы сказать ижевским властям, что сохранение береговой линии не является самоцелью; что никаким наземным постройкам обрушение не угрожает; что стоимость берегоукрепления может превысить ущерб от «наступления воды». Это лишило бы проектантов надежды на бюджетное финансирование дальнейшей работы. Но даже с учётом этого обстоятельства скорость разрушения берега в 1992 году была оценена не в 15 - 50 см в год (эти цифры возникли позднее), а всего в 6 см в год, или 6 метров за столетие!

В том, что «Удмуртгипроводхоз» в связи с «прогрессирующей эрозией» рассчитывал на длительное коммерческое сотрудничество с властями, сомневаться не приходится. К отчёту 1992 года приложены первые эскизы прибрежной шпунтовой стенки и анкерных креплений. За исключением нескольких деталей эти наброски идентичны проекту, по которому работы начинаются сегодня, в 2012 году.

2006 - 2012: повеяло миллиардами

Упомянутое резкое «ускорение» водной эрозии произошло тогда, когда институту «Удмуртгипроводхоз» пришлось с цифрами в руках обосновывать экономическую целесообразность берегоукрепления за пляжем. В 2006 году такой расчёт был выполнен. Из него следует, что отступление береговой линии за парком им. Кирова – это самое страшное и разрушительное природное бедствие из всех, с которыми когда-либо сталкивалось народное хозяйство столицы Удмуртии.

Сумма ущерба вычислялась сразу на 30 лет, до 2036 года. Итоговая цифра в рублях складывалась из стоимости земельных участков и деревьев, выбывающих из-за обрушения берега. Площадь земельных потерь на предстоящие тридцать лет в «Удмуртгипроводхозе» приняли равной 58,7 тыс. кв. метров, из них занятых древесной растительностью – 50,3 кв. метров. То есть на участке длиной 1,2 километра береговая линия должна была бы двигаться со скоростью 1,7 метра в год и пройти 50 метров вглубь зелёной зоны за три десятилетия! Это в 4 - 11 раз быстрее, чем отступал берег в 1763 - 2006 гг. по данным самого же «Удмуртгипроводхоза», и в 28 раз быстрее, чем было установлено его непосредственными наблюдениями в 1992 году…

Но главное даже не это. Мы ожидали увидеть в расчёте ущерба от «Удмуртгипроводхоза» критерии оценки утраченных ценностей – полное разрушение, повреждение, затраты на борьбу со «стихией» и т.п. Ничего этого в документах нет: плюсуя в итоговую сумму ущерба сотни миллионов рублей, «Удмуртгипроводхоз» ни слова не говорит о том, как они вычислялись, и поясняет: «все данные представлены организациями и ведомствами УР и г. Ижевска». Итого в 2006 году ущерб от потери земельных участков и деревьев определили в 386,4 млн рублей.

После 2010 года дополнительным расчётом к ним добавили упущенную выгоду от аренды земли (730 млн рублей – все рыдают в Управлении земельных ресурсов!) и ущерб водопроводу «Ижводоканала». «Всего прямой экономический ущерб от воздействия вод составляет 1,69 млрд рублей, - деловито заключили эксперты «Удмуртгипроводхоза». – Для предотвращения дальнейшего разрушения береговой линии необходимо выполнить комплекс инженерных сооружений на сумму 471,9 млн рублей. Следовательно, выполнение берегоукрепительных работ экономически целесообразно».

А мы отметим, что всё это время речь шла об обрыве в лесу, и сделаем вывод: внушающего доверие экономического обоснования необходимости укрепления берега Ижевского пруда не существует. Не говоря уже о том, что в результате начинающихся сегодня работ сосны будут вырублены на 12 и более метров в глубину, начиная от нынешней кромки обрыва. Естественная эрозия, согласно данным от 1992 года, прошла бы этот путь лишь за 200 лет.

Вопрос к Российской Федерации

Первый заместитель министра природных ресурсов Удмуртии Александр Нестеров, передавший корреспонденту «Д» интересовавшие нас материалы, предложил задавать любые вопросы. Первым делом он обратил внимание на то, что в СМИ часто смешивают понятия «укрепления береговой линии» и «реконструкции набережной».

«Берегоукрепление» – это то, что можно видеть сегодня за забором, у которого заканчивается «ижевская Ницца»: бетонная стена у воды, ограждение и голый грунт без благоустройства и искусственного покрытия.

«Реконструкция» - это асфальт, брусчатка, газоны, скамейки, урны и прочее благоустройство на укреплённом берегу. «Берегоукрепление» финансируется по линии Минприроды УР по федеральной программе развития водного хозяйства. У «реконструкции» другие источники финансирования.

Здесь прячется ответ на вопрос, который часто приходится слышать (и задавать) в связи с дорогостоящими стройками на берегу Ижевского пруда: почему не потратить эти деньги на что-то по-настоящему необходимое Ижевску, например, дороги, детсады, ливневку? «Берегоукрепление на 80 процентов оплачивает бюджет РФ, на 20 процентов – республика и на 0,02 процента – город Ижевск, - пояснил Александр Нестеров. - Ежегодно при формировании бюджета Минфин России выделяет на Федеральную целевую программу определённую сумму. Мы, представители 80 с лишним регионов, едем в Федеральное водное агентство и начинаем соревноваться, доказывать, что нам эта работа нужнее, и сумму распределяют. Не хочешь? Не надо, можешь не ездить. Но потом ты никому не говори, что у тебя что-то размывает, произошла катастрофа и так далее». Это всё вполне известно, но надо понимать: отказавшись от берегоукрепления и «сэкономив» на этом бюджету РФ 300-400 млн рубей, Удмуртия добилась бы только того, что те же 300-400 миллионов были бы потрачены на то же берегоукрепление, но в другом регионе России. При распределении других федеральных субсидий (например, на дороги) это недополучение не зачтётся Удмуртии вообще никак.

Поэтому, строго говоря, при расчёте экономической целесообразности берегоукрепления Ижевского пруда для отдельно взятого бюджета УР нужно учитывать лишь те 150 млн рублей, которые она потратит по условиям софинансирования. Они освободились бы для внутренних нужд Удмуртии в случае отказа от участия в федеральной программе. Сумма тоже немалая, но в Минприроды УР уверены в целесообразности этих расходов.

«Укрепляя берег, мы защищаем в первую очередь водный объект – от замеления, от ежегодной осенне-весенней мутности, это неорганическая взвесь, - расставил приоритеты замминистра природных ресурсов. – Второе – это защита земель. И того, что на этой земле растет – это уже в-третьих… А конкретные результаты по состоянию пруда – это же комплекс мероприятий. Это и очистка дна, и углубление, и берегоукрепление, и дамбы, и ликвидация источников загрязнения на предприятиях. Года два тому назад мы перешли в 3-ю категорию водоёма – это «грязная» категория, но была-то хуже. То есть мы движемся в правильном направлении». Предположение о том, что столь масштабное вмешательство в экосистему Ижевского пруда, формировавшуюся столетиями, может нанести ещё больший ущерб, Александр Нестеров отвергает. «Водоёму под триста лет, у экосистемы, как у человека, тоже есть молодость и старческие болезни, - уверен он. – Экосистему потому и называют экосистемой, что она регулирует себя сама. А пруд уже возможности самоочищения практически исчерпал. После замены щитов водосброса мы спускаем весной до 120 кубометров в секунду, но даже этого потока не хватает, чтобы содрать со дна пруда отложившуюся дрянь дальше района плотины».

Следим за руками

Теперь можно попробовать ответить на три вопроса, заданные в самом начале. Итак: во-первых, насущные проблемы Ижевска будут только расти, пока сверхцентрализованная бюджетная система РФ заставляет помалкивать и брать, что дают, хотя бы на набережную; во-вторых, целесообразны ли затраты на берегоукрепление, чиновники понятия не имеют, но попробовать очень хочется; и в-третьих, как пойдёт освоение этих 400 млн рублей, станет понятно только с началом стройки. Подрядчик, ЗАО «Уралмостострой», абсолютно неизвестен в Удмуртии, да и у челябинских журналистов-коллег, как оказалось, вовсе не на слуху. В ближайшие полтора года к этой организации, надо полагать, будет приковано самое пристальное внимание.