В два часа дня по программе должны были сжигать чучело Масленицы. В половине третьего её облили бензином и подожгли. Чучело воспламенилось, и уже минуты через две голова от него оторвалась и слетела с пригорка. А ещё через пару минут от соломенного чучела остался один корпус в форме креста. Мне кажется, это был очень сильный визуальный образ. Люди в Лудорвае жгли чучело и поздравляли друг друга с прощёным воскресеньемМашину оставили на обочине примерно в полутора километрах от входа на территорию музея. Колонны припаркованных машин занимали обе стороны дороги. Я с облегчением вздохнула и даже слегка удивилась, что на входе меня не поймали политические агитаторы с бейсболками и газетами: в последние визиты в Лудорвай без этого не обходилось.
На воротах висела программа празднования Масленицы. Казалось, нас ждёт много интересного. Несколько насторожило описание традиционных русских забав: «Вас уже ждут: бревно, столб с призами, столб для обрядов с молодоженами». Призыв «Есть до икоты, пить до перхоты, петь до надсаду, плясать до упаду» насторожил ещё больше.
Сразу за воротами росла поленница. Оказывается, поленом можно было расплатиться на входе. У кого полена не было, приобретал билет. Дровами из поленницы потом разожгли большой костёр, на котором сжигали чучело.
Первое, что бросилось в глаза, – обещанный столб с призами. Несколько мужчин пытались вскарабкаться на столб за висящими пакетами. Наконец, один сумел добраться до самой вершины. По нашему мнению, ему это удалось благодаря закатанным по колено штанинам. Спустившись на землю, победитель вскрыл пакет и вытащил оттуда… лапоть.
По соседству со столбом с призами дрались холщовыми мешками на бревне. Тот, кто не падал, перевешиваясь с бревна под грузом мешка и от ударов противника, получал в подарок пачку сливочного масла от спонсора.
Рядом с мешочниками силач в синем комбинезоне тягал гирю. На 65-м подъёме мы пошли дальше. Отчего-то было его жалко. В торговых рядах продавали мёд и воск, глиняную посуду и свистульки, миниатюрные соломенные чучела, дорогие берестяные изделия, украшения, изделия из валяной шерсти, варежки и откровенный рыночный товар: бурки, ватники, телогрейки.
Открыла для себя народную забаву – метание валенок с палок-копалок и метание метлы в мишень. Не совсем поняла, правда, систему определения победителя и полезный остаток от развлечения, но в душе мне эта забава понравилась.
В два часа дня по программе должны были сжигать чучело Масленицы. В половине третьего его облили бензином и подожгли. Чучело воспламенилось, и уже минуты через две голова от него оторвалась и слетела с пригорка. А ещё через пару минут от соломенного чучела остался один корпус в форме креста. Мне кажется, это был сильный визуальный образ. Люди в Лудорвае жгли чучело и поздравляли друг друга с прощёным воскресеньем.
На костре варилась каша и кипятился травяной чай, на мангалах жарили мясо, в нескольких печках переворачивали блины и табани. Этот ряд с угощениями назывался обжорным. Каша, говорят, была вкусная. Я ограничилась блинчиками. Заморив червячка, обнаружила, что масленичный луг, пасторальные пейзажи и декорации омрачены слякотью и грязью под ногами. Пришлось даже протестировать лыжи-самоходы на четыре пары ног.
Вдруг я заметила кружащуюся в хороводе сотрудницу музея Лудорвай удмуртскую красавицу Марию Корепанову. Она органично вписывалась в стихию праздника, несмотря на приделанную косу из лыка. Мария рассказала, что в этом году у празднества в Лудорвае замечательные спонсоры – молочная фабрика, мясокомбинат и телекоммуникационная компания.
Полевой ветер, бодрящий поначалу, теперь пронизывал нас насквозь. Мы начали поглядывать в сторону дома. Сфотографировавшись напоследок с колоритными гармонистом и мужчиной в «соболиных» мехах, отправились восвояси. На выходе взяла газетку. Идея газетки была неясна даже после третьего пролистывания – что-то про «духовный рост» с налётом оккультизма.
Сотрудники полиции, стоявшие на перекрёстке при выезде на трассу, сообщили, что на празднике работают два наряда полиции по охране общественного порядка и один наряд ППС. Причём у того полицейского, кто говорил, на отражающей свет жилетке со спины по старинке было написано слово «милиция». Я пошутила насчёт того, что раз он не прошёл аттестацию, то его можно не слушаться. И все присутствующие рядом сотрудники полиции, включая его самого, почему-то этому очень обрадовались.
Доехать до Лудорвая и вернуться обратно в Ижевск можно было за 50 рублей на специально организованных рейсах арендованного автобуса.