В эти дни 44 года назад

В эти дни 44 года назад в самом центре Тихого океана дрейфовала баржа с четырьмя советскими солдатами. К концу седьмой недели плавания обессилевшие ребята легли в кубрике. Тогда они договорились, что последний оставшийся в живых нацарапает их имена на стене, чтобы люди знали, кто здесь погиб:

                 Обычные дела

                Эта история началась на Итурупе - одном из островов Курильской гряды, возвращения которого так настойчиво добивается японская сторона. В далеком 1960-м снабжение острова осуществлялось с помощью пароходов, которые раз в неделю привозили продовольствие, топливо и материалы для находившегося здесь строительного батальона. Поскольку корабли не могли подходить к берегу, грузы приходилось доставлять к причалу на самоходных баржах. Одно из таких суденышек под номером 'Т-36' и стало участником той драмы, которая происходила в Тихом океане 44 года назад.

                Конечно, баржа не предназначена для продолжительного плавания - ее роль состоит в том, чтобы перемещать грузы на очень незначительные расстояния. Тем не менее в экипаже такого судна были предусмотрены и штатный радист с передатчиком, и минимум десятисуточный неприкосновенный запас продовольствия (так называемый 'НЗ'). Однако накануне злополучного дня радист травмировал ногу и оказался в госпитале. Тогда же поступила команда поставить 'Т-36' на ремонт, а потому весь запас продуктов был сдан на склад. Вечером 16 января из штаба пришел новый приказ: 'Завтра прибывает рефрижератор с мясом, а потому следует срочно спустить баржу на воду и подготовить к работе'. Как видите, в тот день экипаж 'Т-36' остался без связи и без продуктов вовсе не из-за чьего-то недомыслия, а по причине, которая испокон веков существует в нашей армии и выражается весьма емкой фразой - 'общий бардак'. 

Почему их не искали?

Утром 17 января на барже их было всего четверо: Асхат Зиганшин, Анатолий Крючковский, Филипп Поплавский и Иван Федотов. Примерно в шесть часов утра начался сильнейший шторм, о приближении которого они ничего не знали. В это время на дежурстве в заливе находилась еще одна баржа - вскоре ее как пушинку выбросило на камни, но все люди на ней остались живы. Экипаж 'Т-36' запустил двигатели и в течение 13 часов боролся со штормом, однако огромные волны и порывы ветра до 80 метров в секунду стали выносить баржу в открытый океан. На последних литрах топлива ребята попытались выбросить судно на прибрежный песок. В это время их ударило о скалы: баржа получила пробоину, бочка с пресной водой перевернулась и разлилась, а емкость с углем для печки улетела за борт. Ее обломки потом нашли на берегу и потому решили, что 'Т-36' затонула. Одним словом, четырех молодых солдатиков так никто и не искал. Командование спешно написало и отправило родителям четыре стандартных извещения (к слову, почти все фамилии там указаны с ошибками!): мол, ваш сын пропал без вести при исполнении служебного долга:

Оказавшись один на один с океаном, ребята перво-наперво заделали пробоину, затем на еще не остывшем дизеле просушили матрасы и только потом подсчитали запасы еды - буханка хлеба, две банки консервов да три ведра картошки. Во время болтанки картошка рассыпалась по машинному отделению и пропиталась соляркой. Не надеясь на скорое спасение, эти три ведра они сумели растянуть на целых 37 дней и съели последнюю картофелину 23 февраля - в День Советской Армии. Во время вынужденного плавания Анатолию Крючковскому исполнился 21 год. Товарищи сделали ему роскошный в тех условиях подарок - налили двойную порцию воды, но тот отказался и настоял, чтобы ее разделили поровну. Чтобы понять ценность такого подарка, надо знать, что чистая вода добывалась с помощью развешанных на палубе простыней. После каждого дождя ребята отжимали простыни и так собирали пару стаканов драгоценной влаги. В остальное время им приходилось пить воду из системы охлаждения дизеля, которая на треть состояла из ржавчины. 

Семь сапог и четыре ремня

Почти во всех публикациях об отважной четверке рассказывается о том, что сначала ребята съели кожаные ремни, затем сапоги, а потом такая же участь постигла гармонь. В своем недавнем интервью бывший младший сержант Асхат Зиганшин в сердцах произнес: 'Вот сколько живу, понять не могу - кто эту гармошку первый выдумал? Везде про нее упоминают. Якобы мы сначала на ней играли, мысли грустные разгоняли, а потом пришлось и ее съесть. Музыку съели. Напишите, что не было никакой гармошки. И не пели мы ничего:' ('Огонек' ? 16, апрель 2002 года).

Что касается ремней и сапог, то все написанное - абсолютная правда. По воспоминаниям Асхата Рахимзяновича, их варили на воде, а потом резали на мелкие ломтики, как макароны, и жарили на сковородке. Вместо масла использовали солидол, предназначенный для смазки деталей дизеля. Ну, а топливом для печки стали старые автомобильные покрышки, которыми были обильно увешаны борта баржи (ранее они служили для смягчения ударов при швартовке к причалу).

На 39-й день плавания ребята увидели в темноте пароход. Из покрышек они развели на палубе огромный костер - но их не заметили. На 48-е сутки мимо баржи прошли целых два корабля - и тоже не остановились. К этому моменту у них на всех оставался только один сапог, полчайника ржавой воды и всего три спички. Именно тогда все четверо испытали настоящее отчаяние и окончательно свыклись с мыслью о скорой смерти. А на следующее утро их заметил шедший из Японии в Сан-Франциско американский авианосец 'Кирсадж', с борта которого для спасения наших солдат послали вертолеты.

Винтокрылые машины по очереди зависали над 'Т-36' и, выпустив специальные веревки с прицепными устройствами для подъема терпящих бедствие людей, улетали: ни с чем. Дело в том, что в 1960 году отношения между СССР и США были, мягко говоря, очень напряженными. А потому четверо 20-летних солдат советского стройбата всерьез опасались, что попасть на борт американского корабля равноценно предательству родины...

После долгих колебаний старший по званию (это был Асхат Зиганшин) в одиночку отправился на переговоры с командиром авианосца. План был такой: просить у американцев пищи, воды и топлива, после чего: идти на Итуруп своим ходом! Тогда ребята еще не знали, что за семь недель дрейфа ветры и течение переместили их на расстояние более двух тысяч километров.

Американцы - тоже люди

Один из членов команды авианосца был потомком украинских иммигрантов, поэтому он мог кое-как говорить по-русски. С его помощью командир 'Кирсаджа' убедил Зиганшина в необходимости следовать в Сан-Франциско. Только после этого разговора Асхат Рахимзянович отдал своим подчиненным приказ покинуть баржу, добавив: 'Поднимайтесь. Что, американцы, не люди?' Как это ни парадоксально звучит, но именно попадание на 'чужой' авианосец спасло репутацию четверых молодых людей. Если бы баржу обнаружило советское судно, то отважную четверку вполне могли обвинить в том, что авария была инсценирована экипажем с целью бегства за границу. В действительности же получилось так, что еще на борту 'Кирсаджа' все четверо четко заявили о своем намерении вернуться на родину. Тем не менее в эти самые дни в домах, где до призыва в армию жили Зиганшин, Крючковский, Поплавский и Федотов, прошли обыски (впоследствии, когда вернувшихся солдат объявили героями, работники КГБ принесли им свои извинения).

Между тем американцы очень тепло отнеслись к спасенным русским солдатам: их тотчас помыли, побрили и переодели во все чистое. Изодранная и прокопченная советская военная форма моментально разошлась на сувениры, при этом особый ажиотаж среди заокеанских моряков вызвали красные звезды и латунные пуговицы с эмблемой Советской Армии. Для восстановления здоровья ребят, каждый из которых потерял до 25 килограммов веса, в течение восьми дней, проведенных на 'Кирсадже', вся четверка питалась по специальной диете, разработанной судовым врачом: свежие овощи, фрукты, бульоны, парное мясо. А уже упоминавшийся потомок украинских иммигрантов (он оказался боцманом) угощал гостей самолично сделанными варениками.

На первой пресс-конференции для журналистов, которая проходила прямо на авианосце, представитель журнала 'Лайф' с ходу обрушился на ребят: 'Мы покупаем вашу историю. Сколько вы хотите?' Полученный ответ сильно обескуражил американца: 'Нисколько не хотим. Ничего не продаем'. Тогда журналист с надеждой уцепился за другую тему: 'США могут предоставить вам политическое убежище'. На это Асхат Зиганшин сказал: 'Упаси боже, мы хотим домой:'

В Америке четверка прожила несколько дней - советский посол в Вашингтоне предоставил ребятам свои личные апартаменты, где самой удивительной вещью стал впервые увиденный ими: телевизор. Американцы подарили гостям ключ от города Сан-Франциско (такие же ключи вручали только Галине Улановой и Никите Хрущеву) да по бутылке виски. Все четыре бутылки благополучно доехали до Москвы - находясь за границей, они договорились вообще не брать в рот спиртного - по словам Асхата Рахимзяновича, 'боялись натворить чего-нибудь, родину опозорить'.

По настоянию врачей еще не окрепших солдат повезли домой не самолетом, а пароходом. От Нью-Йорка до Лондона четверка плыла на роскошном океанском лайнере 'Куин Мэри', где снова приходилось отвечать на вопросы вездесущих журналистов. Но более всего героев нашей истории потряс рассказ моряка из команды лайнера. Когда-то он тоже оказался в сходных обстоятельствах: британский корабль потерял управление, радиостанция вышла из строя и уже через пару дней среди членов экипажа начались драки за пищу и воду - в побоищах погибли трое человек. Этот старый английский моряк искренне восхищался стойкостью и выдержкой четырех советских парней. 

Основной вопрос

Доселе никому не известные 20-летние солдаты стройбата вернулись в СССР настоящими знаменитостями - их встречали с оркестрами, цветами и митингами. Всех четверых наградили орденами Красной звезды, принимали в Кремле, на заводах и в школах, посвящали им бесчисленные газетные очерки и даже сняли о них художественный фильм. Тогда, 44 года назад, им чаще всего задавали вопрос: 'Удалось ли вам сохранить комсомольские билеты?' Сегодня, я уверен, их спрашивали бы совсем о другом: 'Почему вы так и не начали есть друг друга, ведь везде и всюду мир устроен так, что выживает сильнейший?' А еще о том, почему они не остались в США, где им наверняка была обеспечена сытая и безбедная жизнь. А действительно, почему? Ответ знает только ветер, который то и дело уносит в небытие целые страны и стирает память о тех, кто когда-то жил на этой земле: