22.04.04

 Случилось это 22 апреля 1915 года неподалеку от города Ипр. Вероятно, вы подумали, что речь сегодня пойдет об иприте.

фото На самом деле, для своей первой газовой атаки человечество выбрало совсем другое вещество. То, которое окружает нас буквально повсюду.

В течение суток каждый ижевчанин контактирует через воду с 0,11-0,18 граммами хлора. Соответственно, за год данная доза составляет порядка 40-65 граммов.


Совсем как огуречик

Семнадцатый элемент таблицы Менделеева успел поносить несколько разных имен. Сначала химики предложили название 'мурий' (от французского mourir - умирать), поскольку небольшая доза этого газа убивает все живое. Затем ученые окрестили его галогеном, что по-латыни означает 'рождающий соль'.
И лишь в XIX веке родилось нынешнее название, которое созвучно термину 'хлорофилл'. Такое созвучие отнюдь не случайно, поскольку своим цветом герой нашего повествования напоминает молодую траву или листочки деревьев. Древние греки называли такой нежно-зеленый оттенок словом 'хлорос':
Хлор и его соединения окружают человека и служат ему с незапамятных времен - самая обыкновенная поваренная соль имеет формулу NCI (натрий-хлор). Именно это вещество является сырьем для получения хлора: из двух тонн поваренной соли можно получить более тонны элемента N17. В России производство хлора было впервые организовано в 1880 году в поселке Бондюжский (ныне г. Менделеевск, Татарстан). К слову, жители Граховского района Удмуртии до сих пор вынуждены морщиться от ветров, дующих от Менделеевского химкомбината, поскольку резкий запах от этого предприятия способен свести с ума любого человека, даже страдающего хронически заложенным носом. К сожалению, без 'хлоропродуктов' уже невозможно представить наше существование: домохозяйки всего мира ежедневно потребляют целые реки хлорсодержащих веществ для того, чтобы отстирать и отбелить горы грязной одежды, отмыть жирную посуду, заставить сиять и лишить неприятных запахов дорогие нашему сердцу ванны, раковины и унитазы.

И яд, и лекарство

Однажды мудрецу задали вопрос: 'Что есть яд и что есть лекарство?' Мудрец ответил так: 'В зависимости от дозы все может быть и ядом, и лекарством'. Известно, что хлор уничтожает все существующие виды бактерий (фраза из рекламы одного раскрученного чистящего средства), то есть является ядом для всего живого. Однако в небольших дозах он может служить: противоядием. Человеку, отравившемуся сероводородом, следует дать понюхать нестойкую хлорную известь (в просторечии 'хлорку') - соединившись друг с другом, эти два яда взаимно нейтрализуются. И уж совсем никак нельзя не упомянуть о хлороформе, который в течение целого века служил в хирургии единственным средством наркоза и облегчил страдания нескольких миллионов человек.
И все-таки самое широко используемое свойство 'семнадцатого элемента' - это его феноменальная способность растворяться в жидкостях. Так, при комнатной температуре в одном литре воды можно растворить более двух литров хлора, при этом полученная смесь будет весить свыше семи килограммов! Растворяясь в воде, хлор убивает находящихся там микробов, а потому работники коммунальных служб обрабатывают им жидкость, которая течет из наших водопроводных кранов. Каждый день для нужд предприятий и жителей нашего города 'Ижводоканал' подает около трехсот тысяч тонн воды: 120 тысяч тонн из Ижевского пруда и еще 180 тысяч тонн - из Воткинского водохранилища под Чайковским. Чтобы довести всю эту гигантскую массу до кондиции 'питьевой воды', ее хлорируют не один раз, а дважды, на что у 'Ижводоканала' в сутки уходит почти полторы тонны сжиженного хлора.
Среднестатистический житель Ижевска ежесуточно потребляет 360 литров водопроводной воды, стало быть, в год это без малого сто тридцать тонн! При этом итоговая концентрация свободного хлора в водопроводной воде должна находиться в пределах 0,3-0,5 миллиграмма на литр. Это значит, что в течение суток каждый ижевчанин контактирует через воду всего лишь с 0,11-0,18 граммами этого вещества. Соответственно, за год данная цифра составляет порядка 40-65 граммов.
Конечно, даже такое количество столь высокотоксичного вещества отнюдь не добавляет здоровья нашим согражданам. Впрочем, существует три способа избежать встречи с пресловутой отравой. Первый - хотя бы в течение суток отстаивать водопроводную воду, в результате чего весь свободный хлор оттуда улетучивается. Второй - пользоваться бытовыми фильтрами для очистки водопроводной воды и третий - употреблять родниковую либо 'магазинную' питьевую водичку. Последние два способа более привлекательны еще и потому, что помимо свободного хлора в нашей водопроводной влаге присутствует еще и хлор связанный. Выражаясь по-научному, это канцерогенные (т.е. способные вызывать онкологические заболевания) хлорорганические вещества, которые не улетучиваются даже при продолжительном отстаивании воды.
Возвращаясь к судьбе 17-го элемента таблицы Менделеева, следует сказать о том, что в странах Запада хлор уже давным-давно не используют для обеззараживания воды. Вместо хлорирования ее подвергают ультрафиолетовому облучению либо озонированию. Спору нет, что такие технологии экологически чище, чем 'травление микробов ядом'. Да только едва ли они в скором будущем появятся в России. Причина этого не только в дороговизне упомянутых технологий, но еще и в том, что среднестатистический европеец потребляет в год не 130, а всего лишь 30 тонн водопроводной воды - или в четыре с половиной раза меньше, чем мы с вами.

Орудие смерти

О полезных качествах семнадцатого элемента и его производных продуктов можно рассказывать много и долго. Бурный рост химической промышленности привел к тому, что на заре ХХ века ежегодное производство хлора составляло уже сотни тысяч тонн (в настоящее время счет идет уже на десятки миллионов тонн). А с началом Первой мировой войны у этого элемента появилась еще одна специальность.
На Западном фронте эта мировая война почти сразу же приняла позиционный характер: обе воюющие стороны сидели в хорошо укрепленных окопах, ощетинившихся рядами колючей проволоки, стволами орудий и пулеметов. Добиться успеха наступательной операции можно было только ценой огромных потерь атакующей стороны. В этой ситуации германское командование вспомнило о том, что на химических заводах империи скопились тысячи баллонов со сжиженным хлором.
В марте 1915 года командование германской армии задумало провести газовую атаку против англо-французских войск в районе Ипрского выступа. К 11 апреля на этом участке фронта было вкопано в землю 6 тысяч газовых баллонов, для наполнения которых потребовалось 180 тонн хлора. В течение полутора недель немцы ждали нужных ветров. Наконец, когда вечером 22 апреля подул ровный норд-ост, был отдан приказ о начале атаки.
По воспоминаниям очевидцев, на переднем крае немецких позиций одновременно в нескольких местах образовались зеленоватые облака, которые двигались по ветру в сторону англичан и французов. Последние с удивлением наблюдали за тем, как диковинный туман стелется по земле, заполняя воронки на нейтральной полосе. Как только он приблизился к первой линии окопов, стало хорошо видно, что от одного касания незнакомого газа все растения тут же вянут и погибают. Англо-французские войска моментально охватила паника: солдаты в ужасе выскакивали из окопов и, бросая оружие, пытались спастись от смертоносного облака, которое неумолимо преследовало их. Результаты самой первой химической атаки в истории войн были поистине ошеломляющими: в течение всего нескольких минут погибли пять тысяч человек и еще десять тысяч навсегда сделались инвалидами.
Вероятно, человек не был бы 'хомо сапиенсом', если б не выдумывал все новые и более изощренные орудия уничтожения себе подобных. Уже 12 июля 1917 года здесь же, под Ипром, германская армия применила новый отравляющий газ, названный впоследствии ипритом. Он являлся производным все того же хлора (его полное наименование дихлордиэтилсульфид) и в отличие от него не выдавал себя зеленым оттенком, а был похож на самый обыкновенный туман:
Два исторических эпизода, связанных с одним химическим элементом и с одной и той же точкой на карте, показали, какую опасность таят любые достижения науки и техники, если они попадают к безумцам в военных мундирах. 'Благодаря' элементу N17 имя собственное Ипр навеки стало одним из символов изощренной и продуманной технологии истребления многих тысяч человек. Вот почему этот крохотный бельгийский городок столь же широко известен, как испанская Герника, польский Освенцим или японская Хиросима:
Автор: Дмитрий КОРОБЕЙНИКОВ