От бензина до бекона

Для кого поднимает село «Удмуртнефтепродукт»?

Под лозунгами возрождения села государственная собственность, которая создавалась многолетним трудом тысяч людей, незаметно и почти бесплатно отходит в руки местных олигархов. Речь идет об инвестиционных проектах компании «Удмуртнефтепродукт» (Ижевск, Удмуртия) на селе. Тот факт, что бензиновый монополист Удмуртии формально является государственной компанией, не должен вводить в заблуждение: владельцы и менеджмент предприятия находятся под влиянием известного удмуртского бизнесмена и политика Андрея Осколкова, сконцентрировавшего в своих руках значительные экономические ресурсы республики.   

В одном из номеров мы рассказывали об особенностях «инвестиционного процесса» в сельском хозяйстве Удмуртии на примере деревни Дулесово в Сарапульском районе. Схема до боли проста и знакома: как можно ниже оценить колхозное имущество, затем вывести все ликвидные активы в какое-нибудь ООО, всю старую и вновь созданную задолженность «вешать» на колхоз, а потом обанкротить его, чтобы окончательно отделаться от кредиторов.

Совхоз «Кигбаевский», который на сегодняшний день находится в стадии  конкурсного производства (продает активы для удовлетворения требований кредиторов), является государственным унитарным предприятием (ГУП). Не секрет, что приватизация госимущества по стандартной схеме – занятие долгое и трудоемкое, связанное с получением различных согласований, участием в аукционе, затем оплатой стоимости приобретения, которая заранее не просчитывается, и т.д. Гораздо дешевле и легче получить государственный актив в результате банкротства, как правило, преднамеренного. Эта технология достаточно распространена вообще в России: при желании можно найти подробные руководства по банкротству ГУПов. Поэтому банкротство ГУПов, когда появляется возможность неконтролируемой приватизации государственной собственности и причинения существенного ущерба государству, является сегодня весьма неоднозначным аспектом процесса приобретения имущественных прав.

Как подрезали бразильцы

Предприятия на селе - случай особый. Преднамеренные действия здесь излишни: просто иди и покупай. Конечно, большинство сельских активов обойдет стороной даже самый «черный инвестор» по причине полной бесперспективности их дальнейшей перепродажи. Но лакомые куски все же встречаются: совхоз «Кигбаевский», как бы не жаловались менеджеры «Удмуртнефтепродукта» на состояние предприятия и свою чуть ли не вынужденную участь агроинвесторов, является именно таким куском.

Начавшаяся летом 2001 года в совхозе «Кигбаевский» процедура банкротства свидетельствует о том, что состояние дел на предприятии было неудовлетворительным. По словам бывшего директора совхоза Игоря Булычева, внешнее управление было введено по иску налоговой инспекции. Общая задолженность «Кигбаевского» на тот момент составляла 50 млн рублей плюс 1,5 млн рублей – долги по заработной плате работникам совхоза.

«Слякоть, холодно, газа нет, кормов – ноль: весь урожай вывезен за солярку. При 13 тысячах постановочных мест в свинокомплексе всего 4 тысячи голов. Мы сразу заплатили 200 тысяч газовикам. На следующий день, как дали газ, пошел снег: еще бы немного и все бы там сдохли», - вспоминает Игорь Булычев первые дни своего руководства совхозом.

Весь следующий 2002 год в «Кигбаевском» наращивали численность поголовья: к концу года в совхозе было уже 11,5 тысячи свиней, что является точкой безубыточности для предприятия. Однако в начале 2003 года «Кигбаевский» пал жертвой продовольственной интервенции: все мясокомбинаты в округе перешли на дешевую бразильскую свинину по 36 руб./кг.

«Минсельхоз говорил: продавайте за 36, а у нас в бизнес-плане было записано 60. Эти три месяца здорово нас подсадили - пошли убытки, и арбитраж принял решение о конкурсном производстве», - рассказывает Игорь Булычев, который вскоре после этого ушел с предприятия.

Как подрезали греков

К руководству совхозом одновременно с Булычевым приступил арбитражный управляющий Сергей Лаптев. Это тот самый человек, который участвовал во внешнем управлении совхозом «Удмуртский». Мы писали о судьбе этого некогда одного из крупнейших и богатых хозяйств республики, которое ныне быстро деградирует при отсутствии работы и под наплывом переселяющихся из Ижевска бомжей.

Оттуда Лаптев и был назначен Арбитражным судом УР в совхоз «Кигбаевский». Сергей Лаптев принял активное участие и в захвате собственности дулесовского СПК «Фрунзе»: его «Сарапульская оценочная компания» помогла «инвестору» (бывшему, кстати, коллеге Лаптева) почти задаром получить в распоряжение колхозные активы. Вообще сам факт того, что человек, являющийся арбитражным управляющим одновременно возглавляет оценочную компанию, заставляет задуматься.

В день, когда вышел этот номер, Арбитражный суд УР должен был рассмотреть инициированный кредиторами вопрос об отстранении Сергея Лаптева от должности управляющего совхозом «Кигбаевский», чему стали причиной некоторые неадекватные действия последнего. Например, в 2003 году, когда суд вынес решение о конкурсном производстве в «Кигбаевском», Лаптев без объявления и проведения конкурса продал предприятие сарапульской птицефабрике в лице ее руководителя Гавриила Ананникова. При первоначальной оценке имущества совхоза в 75 млн рублей, а затем в 56 млн рублей г-н Ананников получил «Кигбаевский» вместе с 11 тысячами га пашни всего за 11,5 миллиона. По информации, предоставленной кредиторами, деньги, которых в совхозе так и не увидели, Лаптев почему-то получил наличными.

Новые хозяева «Кигбаевского» парализовали работу предприятия: птицефабрика не смогла обеспечить поставку ГСМ, так как сама была в больших долгах перед сарапульской нефтебазой - и уборочные работы оказались на грани срыва. Наконец, по иску одного из кредиторов - ООО «Пульс» - сделка была признана незаконной. За это время «греки», как называют в Сарапуле братьев Ананниковых, успели вывезти из «Кигбаевского» бетонные плиты, покрывавшие здания свинокомплекса и коровники.

Эпоха бекона

К слову, Ананниковы не имеют никакого отношения к «команде Осколкова». Люди из «Удмуртнефтепродукта» появились в «Кигбаевском» летом 2004 года. Исполнительным директором был назначен Дмитрий Кулишов, являющийся сотрудником удмуртского филиала ФГУП «Российский центр сельскохозяйственного консультирования». Застать этого человека, чтобы задать ему несколько вопросов по телефону, оказалось невозможно. К слову, номер, по которому звонил «Д», оказался телефоном «Долгового центра». «Он где только не работает», - пояснил диспетчер в ответ на выраженное «Д» недоумение.

Итак, 8 августа 2004 года  команда «Удмуртнефтепродукта» зарегистрировала предприятие ООО «Кигбаевский бекон», которое пользовалось материально-технической базой совхоза, но, тем не менее, уже через несколько месяцев работы стало одним из крупных кредиторов ГУП «Совхоз «Кигбаевский» с суммой требований в 555 тысяч рублей. Конечно, это мелочь по сравнению с тем, сколько задолжал совхоз другим предприятиям «Удмуртнефтепродукта» - Сарапульской нефтебазе, Глазовскому комбикормовому заводу и, собственно, управляющей компании.

Будущий владелец Кигбаевского свинокомплекса просматривался достаточно четко: 9 февраля 2005 года им стал «Удмуртнефтепродукт» в лице ООО «Кигбаевский бекон». Андрей Осколков, который когда-то работал генеральным директором «Удмуртнефтепродукта», а теперь контролирует эту компанию через нефтяной холдинг «УТЭК», говорит о необходимости тендеров. Тендер по совхозу «Кигбаевский» был проведен по всем правилам. В 10-дневный срок, как написано в договоре купли-продажи, «Кигбаевский бекон» должен был перечислить ГУПу в лице арбитражного управляющего Сергея Лаптева 43 млн рублей. Как утверждают кредиторы, эта сумма со стороны «Кигбаевского бекона» до сих пор не оплачена в полном объеме. Кроме того, управляющий Лаптев, для которого штраф в 4 тысячи рублей за незаконную сделку с Сарапульской птицефабрикой не стал сигналом, не включил в договор суммы обязательств совхоза перед кредиторами: ведь «Кигбаевский» не ликвидирован,  все претензии – к нему. Вдобавок, на момент сделки с «Кигбаевским беконом» Лаптев за многочисленные нарушения был исключен из состава саморегулируемой организации Арбитражных управляющих в ПФО «Альянс», но это, в свою очередь, не стало сигналом для Арбитражного суда УР.

Бери бесплатно - продавай дорого

Теперь Андрей Осколков рассказывает в интервью о том, как в Кигбаево внедряются немецкие технологии и какая это грязная работа – поднимать сельское хозяйство. Очень напоминает озабоченные комментарии «Продторга» перед покупкой ижевских хлебозаводов в 2000 году. Только-только подняли проблемный Глазовский комбикормовый, как президент тут же ставит задачу поднять «Кигбаевский», сетует в одном из интервью Андрей Осколков. Кстати, Глазовский комбикормовый завод юридически уже не является филиалом государственной компании «Удмуртнефтепродукт»: теперь это ООО, приватизировать которое напорядок легче.

 «Проведенный нами анализ показывает, что большинство направлений деятельности в аграрном секторе убыточно. Получаемые размеры прибыли абсолютно не сопоставимы с затратами», - говорит гендиректор «УТЭКа». И тут же добавляет: но мы не разочаровались, напротив, расширяем бизнес. Что за противоречие?

Даже если сейчас «Удмуртнефтепродукт» и несет какие-то убытки, связанные с инвестированием в село, в перспективе эти средства должны принести сверхприбыль. Все это очень похоже на зачистку наиболее привлекательных активов с целью повышения их стоимости перед приходом в Удмуртию крупных финансово-промышленных групп.

«Эти группы более конкурентоспособны, обладают значительным объемом капитала и оптимизированным бизнесом. У них лучшая логистика и раскрученные бренды. Думаю, что их приход в республику - вопрос нескольких лет», – делится мыслями с одним из журналов Андрей Осколков.

Свинокомплекс, комбикормовый завод и растениеводческие колхозы (в Сарапульском районе структурам «Удмуртнефтепродукта» принадлежит уже в общей сложности 36 тысяч га сельхозугодий) – готовое региональное подразделение какого-нибудь российского агрохолдинга. Только деньги за эту собственность уйдут уже не в республиканский бюджет. 

Так для кого?

Еще одна проблема, связанная с инвестиционной деятельностью «Удмуртнефтепродукта» на селе, заключается в том, что эта компания является монополистом топливного рынка республики. В Удмуртии цены на бензин занимают 1-2 места в ПФО, и аграрные проекты «Удмуртнефтепродукта» никак не способствуют улучшению ситуации. Специалисты УФАС отмечают постоянное ухудшение финансового состояния предприятия. Оценивая финансовую устойчивость предприятия, «антимонопольщики» пришли к выводу, что «Удмуртнефтепродукт» в высокой степени зависим от заемных источников финансирования, что обусловливается сравнительно низким фактическим уровнем собственного капитала и опережающим ростом заемных средств.

«Имея небольшие средства, мы заходим в трудные бизнесы - аграрный сектор и перерабатывающую промышленность», - в том же духе говорит Андрей Осколков.

Таким образом, на «Удмуртнефтепродукт», у которого имеются нерешенные финансовые проблемы, возлагаются новые задачи, способствующие дальнейшему ухудшению состояния предприятия. Недавно компания разместила облигационный заем на 1,5 млрд рублей: тоже на подъем села?

Все это напоминает спешное перекачивание средств, в том числе и бюджетных, в аграрную сферу накануне потери контроля над «Удмуртнефтепродуктом» нынешним республиканским руководством. Как потом будет расплачиваться по взятым кредитам бензиновый монополист - вопрос, который, видимо, будет волновать уже не президента Волкова, и не «команду Осколкова».