Зарубежный опыт: нефтяная экономика Норвегии

Средняя стоимость барреля нефти в прошлом году составила $50. В таком случае возникает справедливый вопрос: если добыча одного барреля нефти стоит мировым нефтяным производителям в среднем около $4, транспортировка – около $2,50, еще $5 - переработка и $7 – доставка на рынок, то кто же получает все остальные деньги? Нефтяные аналитики утверждают, что это не только нефтяные компании.

Наибольшую выгоду высокие цены на нефть - через налоги - приносят правительствам стран-производителей, и, конечно же, немалую долю получают правительства стран-потребителей. То, что получают нефтяные компании, по некоторым оценкам, в среднем составляет примерно от $3 до $5 за баррель.

Если говорить о Норвегии, то Statoil дает государству 78 % валютного дохода, а правительство перекачивает эти нефтяные деньги в специальный нефтяной фонд, который предназначен для расходования в тот период, когда истощатся нефтяные месторождения. Сегодня в Норвегии накоплен крупнейший пенсионный фонд в мире, который позволяет стране устроить свою жизнь вполне комфортно. Норвегия являет собой пример «нефтяным нуворишам», как они могут продлить себе обеспечение с помощью нефтяного богатства.

Неудивительно, что Норвегия сегодня считается самым богатым обществом в мире. У страны полностью отсутствует государственный долг, имеется огромный излишек налоговых поступлений, Норвегия имеет самый низкий уровень безработицы в Европе. Все это определяется нефтяными доходами, и особыми методами, которые применяет норвежское правительство, чтобы отложить нефтяные доходы на будущее.

Многие страны за прошедшие десятилетия растратили свои нефтяные богатства, но только не Норвегия. Эта страна имеет крупнейший в мире пенсионный фонд, и при нынешних высоких ценах на нефть, деньги продолжают прибывать.

Несмотря на огромный приток наличности, многие люди ведут весьма скромный образ жизни, при этом имея солидные гарантии обеспечения на будущее.

Ставангер не является крупным торговым центром, несмотря на новооткрытое богатство. Сорок лет назад этот город, который сегодня считается нефтяной столицей Норвегии, жил за счет рыболовства и морской торговли. Нефтяная эпоха города и всей страны началась в 1969 г., когда нефтяная компания «Филипс» открыла месторождения черного золота в норвежской части Северного моря.

Говорят, что в Ставангере человек рождается не только с серебряной ложкой во рту, но с целым баррелем нефти. Однако здесь вы не увидите небоскребов и шикарных автомобилей – ничего из тех атрибутов, которые большинство людей связывают со сверхбогатством.

Гунтер Бегер, начинавший свою рабочую деятельность докером в 50-х годах, когда в стране не было таких «больших денег», как сейчас, сделал головокружительную карьеру и в 80-е годы стал министром финансов. Теперь он возглавляет нефтяной директорат, который занимается управлением нефтяным богатством Норвегии.

«Мы накапливаем деньги в нефтяном фонде, и тратим только доходы от процентов с этих средств. Если придерживаться такой политики, то, в принципе, это может продолжаться бесконечно долго», - говорит г-н Бегер. «Только так, - говорит он, - потому что иначе приток средств разрушит норвежскую экономику. Норвегия - маленькая экономика, и это одна из причин, почему необходимо рационально расходовать деньги». Он также особо отмечает, что доходы нефтяного фонда инвестируются за пределами страны.

В свою очередь, Гуннер Гъерде, генеральный директор норвежского министерства нефтяной и энергетической промышленности, признает, что правительство подвергается критике за то, что не расходует деньги фонда внутри страны, например, на развитие инфраструктуры, строительство больниц или снижение цен на газ и электроэнергию. Внутреннее давление нарастает, но правительство продолжает проводить очень строгую политику в установлении приоритетов расходования денег.

«Норвегия построила относительно диверсифицированную экономику, поэтому мы надеемся, что в будущем, когда наши месторождения истощатся, мы сможем развивать нашу экономику без нефти, однако активная деятельность в нефтегазовом секторе продолжится в течение многих лет и внесет существенный вклад в норвежскую экономику», - сказал г-н Гъерде.

Аналитики спорят относительно того, насколько сильным может быть шок, когда нефть закончится.

По мнению г-на Гъерде, такое развитие событий может оказаться достаточно серьезным, в том числе, и для Норвегии. Вместе с тем, он полагает, что сокращение добычи будет происходить постепенно, и что экономика будет постепенно перестраиваться на другие сектора. «Это уже происходит сегодня, поскольку у нас уже достаточно старые месторождения, - говорит он. - Мы имеем максимальные объемы добычи сегодня, но через несколько лет производство начнет сокращаться. Что касается газа, то в ближайшие несколько лет ожидается существенный рост добычи, который продлится достаточно долго, даже после значительного истощения нефтяных месторождений».

Возникает вопрос, применим ли подход Норвегии в других странах, или Норвегия – это совершенно особый случай по целому ряду причин – специфики населения, географических условий и прочее. На этот вопрос г-н Гъерде отвечает, что большинство стран-производителей нефти и газа не только не получили пользы для общего развития страны, но фактически расстроили свою экономику. И в этом смысле Норвегия уникальна. «Другие страны могли бы многому научиться у нас, а мы всегда готовы поделиться опытом», - добавляет он.

Следует признать непреложный и весьма неприятный факт, касающийся нефти – предложение ограничено, а спрос растет все быстрее. Аналитики расходятся в своих прогнозах относительно того, когда истощатся мировые залежи нефти, но соглашаются в одном – в том, что это время приближается, и что воздействие на экономику будет глобальным.

Джерри Тэйлор, старший научный сотрудник американского научно-исследовательского института Cato Institute подчеркивает, что мировая добыча нефти сегодня фактически достигла рекордного уровня. В последние пару лет цены растут не потому, что предложение сокращается, но потому, что резко вырос спрос. «Через девять лет глобальный объем добычи нефти будет на 25 % выше, чем сегодня, что будет крупнейшим расширением поставки в истории рынка», - говорит он и добавляет, что сегодня нельзя с уверенностью сказать, будет ли этого достаточно. «Эта ценовая спираль возникла не на основе предложения, эта спираль инициирована спросом, - отмечает он. - С уменьшением запасов нефти люди будут иметь больше стимулов для энергосбережения и инвестиций в альтернативные технологии, и это – наилучшая государственная политика».

Программа Норвегии скорее готовит страну не к тому дню, когда в скважинах исчезнет нефть, а к тому дню, когда цены на нефть станут намного ниже, чем сегодня. Такая политика отчасти выравнивает потоки доходов, и в этом Норвегия не одинока - многие страны, в частности, Россия, имеют своего рода стабилизационные фонды.

Проблема в том, что большинство компаний серьезно недоплачивают в такие стабилизационные фонды. Они просто не направляют в свои фонды столько финансов, сколько Норвегия. Политический климат в Норвегии таков, что правительство проявляет большую дальновидность при разработке политических мер, и в долгосрочной перспективе страна, безусловно, получит выгоду от своей политики.