По версии следствия, художник оскорбил четырёх милиционеров, а затем опубликовал в Интернете статью, содержащую «оскорбительные высказывания в адрес должностного лица отдела милиции в связи с исполнением им своих должностных обязанностей».


Как рассказала эксперт в области современного искусства Наталья Боголюбская, мысли об этом проекте были давно, но связываться с политическими художниками, которые у нас в стране так быстро переходят в разряд политических заключенных, рискнет не каждый. Участие в проекте художника Антона Николаева стало возможным благодаря объединению языкового и культурного обмена МitOst в Центральной и Юго-Восточной Европе, членам объединения Инне Казаченко, Наталье Боголюбской и лектору Фонда Р. Боша Сузен Зайдель.


В субботу в стенах УдГУ прошел первый мастер-класс с Антоном Николаевым, представителем арт-группы «Бомбилы», до 2008 года сотрудничавшей с «Войной». Никаких пафосных и псевдоискусствоведческих разговоров о роли творца и его места в истории не было, только открытое человеческое общение. Когда-то Антон работал журналистом, много ездил по регионам, писал на социальные темы, наконец, для него стало очевидным, что для привлечения внимания людей надо искать формы, в которых проблема может быть интересно раскрыта.


Периодически наше общение прерывалось на просмотр видеоработ «Бомбил», среди которых были акции «Пир», «Пробег несогласных», «Первый хэппенинг в Евремове», «Скромное обаяние борща». Позднее встреча продолжилась в галерее на Пастухова, 13. Во время вечерней лекции Антон Николаев рассказал об истории акционизма в России, привел в пример интересные перформансы из заграничного опыта и совместных работ с арт-группой «Война», которая получила известность после акции «Пир». Именно эту акцию они собирались проводить вместе с художником и писателем Дмитрием Приговым. Но не случилось. Накануне Дмитрий Александрович скончался. И акция прошла на сороковой день после смерти Пригова. В вагон метро были занесены пластиковые столы, накрыты скатертями. Соления, колбасы, хлеб, напитки - все это стояло на столах, в то время как поезд совершал свой путь. Во время акции Олег Воротников читал стихотворение Дмитрия Пригова:


Я б хотел послужить перегноем

Для грядущих осмысленных дней

Чтобы юноша некий достойный

Воспитавшись на почве моей


Чтобы юноша некий прекрасный

Не продавшись чужому рублю

Все осмыслил безумно и ясно

И сказал тем не мене: Люблю!


Антон рассказал об акции «Порка», когда человека пятнадцать минут пороли прилюдно, рассказал и показал, как проходил суд над Андреем Ерофеевым и Юрием Самодуровым. Напомню, что этот громкий судебный процесс начался в 2007 году. А 12 июля 2010 года Таганский суд Москвы признал виновными организаторов выставки «Запретное искусство - 2006» - Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева в разжигании религиозной вражды и приговорил их к уплате штрафа. Юрия Самодурова суд обязал уплатить 200 тыс. рублей, а Андрея Ерофеева - 150 тысяч. 4 октября 2010 года Московский городской суд отклонил кассационную жалобу Самодурова и Ерофеева, признав приговор организаторам выставки законным.


Во время оглашения приговора по делу в Таганском суде 12 июля 2010 года состоялись две общественных акции. Активисты арт-группы «Война» провели акцию «Тараканий суд», разбросав в коридоре здания Таганского суда около 3000 мадагаскарских тараканов. В свою очередь, члены консервативных организаций, требовавших обвинительного приговора, пели во дворе суда псалмы. А арт-группа «Бомбилы» провела перед зданием суда перформанс «Фашист избивает Фемиду».


Но, как известно, за все надо платить. И за свободу мысли тоже. Художники Олег Воротников и Леонид Николаев (известный всем как «Синее ведерко») были арестованы 15 ноября в Москве и содержатся в СИЗО «Лебедевское» в Петербурге по обвинению в участии в художественных акциях группы.


Я обратилась за комментарием по этому делу к председателю правозащитной ассоциации «АГОРА» Павлу Чикову. Вот что он сообщил:


«Олег Воротников и Леонид Николаев обвиняются по п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ - хулиганство по мотивам идеологической вражды в отношении социальной группы сотрудников милиции. Им вменяется два эпизода - акция «дворцовый переворот» - переворот двух милицейских автомобилей. Сами обвиняемые считают себя политическими заключенными. Я бы сказал, что считаю их уголовное преследование политически мотивированным. Степень общественной опасности перевернутых автомобилей явно недостаточна для того, чтобы считать такое деяние преступлением. Опасность акции почувствовали власти после того, как она была «на ура» поддержана общественностью. Именно это и стало причиной и уголовного преследования, и удержания обвиняемых под стражей более 4 месяцев.


Перспектива уголовного дела для меня пока неочевидна. Ушедшие в суд уголовные дела в России только одно на 500 заканчиваются оправданием. Насколько я знаю обвиняемых, они будут биться до конца, а это значит, что еще один бредовый продукт российской судебной системы будет предметом рассмотрения Европейским судом по правам человека. Акции «Войны» вызвали такую бурную поддержку, потому что ребятам удалось найти нерв российского общества. Усталого от засилья силовиков, их хамства и тупости. Им удалось в абсолютно безвредной манере и с великолепным чувством вкуса публично высмеять фетиши и системы ценностей, на которых зиждется вся нынешняя российская власть. Акции «Войны» - это общественный диагноз и приговор власти, это сигнал очищения общества иронией и сарказмом. Хулиганство, конечно, штука незаконная, но в небольших дозах и яд с наркотиками показан больному организму».


В понедельник, 21 февраля, судья Тарасов постановил отпустить Олега Воротникова под залог 300 тыс. рублей в связи с тем, что следствие приняло затяжной характер, кроме этого, у обвиняемого есть постоянный адрес регистрации, характеристика с места работы и нет мотивов укрываться от следствия. После оплаты залога Олега Воротникова обязаны отпустить. Внесение залога произойдёт в течение 10 дней с момента вынесения постановления. Судьба другого активиста пока неясна. Суд по продлению срока содержания под стражей Леонида Николаева должен был состояться 22 февраля в Дзержинском районном суде, когда этот номер «Д» в связи с праздниками был досрочно отправлен в печать.



Антон НИКОЛАЕВ:


«Городское социальное искусство в Европе существует не один десяток лет. Там оно понятно и значимо. В России его пока мало. Но оно и немного преждевременно. Мы как в России живем? Есть власть, и есть мы. Либо мы терпим власть, либо мы пытаемся ее напрямую уничтожить. И нет никаких общественных вещей. Грубо говоря, есть столкновения между болельщиками футбольных команд, фашистами и антифашистами, а потом люди поступают на работу и становятся просто «ванями». Голосуют на тех выборах, которые сейчас не особо легитимны. Человек политический, гражданский, понимает, что такое политический режим, понимает какие-то политические интриги. Для него это важно. Что-то подобное в России начинало складываться в начале 90-х. Но у нас, когда у человека просыпается политическое самосознание, он начинает думать, устроить или не устроить революцию. Это не хорошо, не плохо, это место, в котором мы находимся. Художники, которые работают с социальным контекстом, они очень сильно влипают в эту область политического пространства. Но, с другой стороны, поскольку публичных уличных высказываний мало, у них есть возможность эксперимента. В России, в отличие от европейских стран, такие провокационные жесты работают. Оружие художника - художественная достоверность. Сейчас замалчиваются политические проблемы, а социальные не сформированы. По телевизору идут одни дебильные шоу, а в новостях странные сериалы. Я думаю, каждый человек мог бы придумать новости: Путин встретился с тем-то, в Танзании восстание, а в конце мартышка съела карандаш, и ее выручал весь зоопарк. Это, конечно, плохо, но в такой среде у медиа-активистов, художников есть хороший шанс заявить о себе. Потому что, если бы люди реально были увлечены политикой, как в 90-е годы, социальные проблемы бы не замалчивались – показанная голая жопа не вызвала бы никакого резонанса. А тут нарисованный на мосту член становится событием месяца и событием искусства года. Это не случайно - это диагноз времени. Нужно работать напрямую с Интернетом. У нас не было ни одной акции, которая бы не продумывалась, не обсуждалась в течение нескольких месяцев. Еще древние греки говорили, что прекрасного не поймешь без безобразного. Художник, который боится безобразия, делает пустые вещи. Художнику важно делать вещи, не равные себе. Вот тут нужно понимать, чем отличается искусство галерейное от искусства творческого, нонконформистского. Искусство галерейное провоцирует художника создавать объекты. Объект - это товар. Картину можно продать, и, к сожалению, это не может не детерминировать искусство. Искусство нонконформистское не производит результатов творческого объекта. Оно зацикливается на процессе. Когда искусство сталкивается с внешней средой, важно понимать, какие смыслы ты сталкиваешь. Важно понять, от кого ты хочешь услышать ответ».